Барух Шалом Алеви Ашлаг (Рабаш)
О помощи, приходящей свыше
Статья 8, 1986
Наши мудрецы сказали: ««Сказал рабби Шимон бен Лакиш: «Злое начало человека одолевает его каждый день и ищет, как умертвить его. Как сказано: «Смотрит грешник на праведника и ищет, как умертвить его»1. И если Творец не помогал бы ему, он бы не выдержал. Как сказано: «Творец не оставит его [человека] в руке его [злого начала] и не обвинит его во время суда над ним»2»»3.
А в книге Зоар сказано: «Сказал рабби Хизкия: «Если так, то почему сказано: «И остался Яаков один»4, а где же были все эти станы ангелов, которые, как ты говоришь, окружали его и шли вместе с ним?» Сказал рабби Йеуда: «Из-за того что он подверг себя опасности, оставшись ночью один, хотя ясно видел эту опасность. А поскольку они пришли охранять его лишь от невидимой глазу опасности, то покинули его. И тогда … он сказал: «Мал я против всех милостей и всей истины, что содеял Ты с рабом Твоим»5. И это те станы святых ангелов, которые окружали его, а сейчас отделились от него из-за того, что он подверг себя очевидной опасности». Рабби Ицхак сказал: «Поэтому ангелы покинули его, чтобы оставить его одного с покровителем Эсава, который явился к нему с позволения высшего»»6. Конец цитаты.
И о смысле этого возникает вопрос: когда ангелы отделились от него? В тот момент, когда он подверг себя опасности, тогда и отделились. То есть сначала он подверг себя опасности, а потом от него отделились ангелы. И об этом сказано: «И остался Яаков один»4. То есть когда они увидели, тогда и отделились, и следует сказать: подобно тому, как одно вошло, а другое вышло.
И нужно понять, почему при явно наблюдаемой опасности ангелы не приходят охранять его. Как будто, скажем, у них нет сил охранять его от настоящей опасности, которая видна воочию. А когда у них есть сила охранять его? Именно когда она не видна воочию. А если нет видной воочию опасности, в таком случае, кто же знает, что тут есть опасность, нуждающаяся в охране? Другими словами: кому должно быть видно воочию – человеку или, если ангелы видят, что это опасность, видная воочию, тогда они уходят, несмотря на то, что человек не знает?
И чтобы выяснить это в отношении работы, прежде всего, мы должны знать, что это за опасность, которая там существует. А потом выясним, что такое опасность, видная воочию. Известно, что порядок работы начинается с правой линии. Вот, правое означает: то, что не нуждается в исправлении, называется правым. В то же время то, что нуждается в исправлении, называется левым, согласно объяснению наших мудрецов: откуда [известно], что тфилин [накладывают] на левую руку? Так как сказано: «И будет это знаком на руке твоей 'ядха'»7. Слабая рука 'яд-ха'8. И потому наши мудрецы сказали: «Левая отталкивает, а правая приближает»9.
И поэтому, когда человека наставляют, как идти по путям работы, сначала начинают с правой. Ибо в правой нет никакой опасности для духовной жизни. Ведь он всегда может добавить больше. Ибо правая линия называется милостью, что означает, что человек ценит Тору и заповеди и говорит, что Творец оказал ему милость тем, что дал ему мысль и желание исполнять Тору и заповеди. И даже если намерение самое простое, то есть он не умеет думать [правильные] мысли10 во время исполнения заповедей и во время занятия Торой, а просто знает, что исполняет заповедь Творца, которую Он заповедовал нам через учителя нашего Моше, – этого достаточно, чтобы обязать его исполнить Тору и заповеди, каждого согласно его способности, – этого достаточно ему.
И согласно этому в каждом действии, когда он занимается Торой или занимается заповедями, он благодарит и восхваляет Творца за то, что Он совершил с ним милость, как сказано выше, то есть дал ему мысль и желание исполнять Тору и заповеди. Поэтому в каждой заповеди он благодарит и восхваляет Творца за то, что Он удостоил его иметь связь с Торой и заповедями, неважно насколько, а сколько времени у него есть возможность, чтобы тело давало ему учиться, он учится, и насколько можно, он производит усилия, чтобы исполнять заповеди. И он рад тому, что может исполнять волю Творца, чего не дано остальным людям таким, как он, то есть Творец не дал им разума и желания исполнять заповеди Творца.
И когда человек идет по этой линии, это еще не называется правой линией. Ведь мы видим, что когда есть только одна линия, и человек не видит вторую линию, невозможно сказать, что это считается правой линией. Ведь «правая» можно сказать, когда есть еще одна линия. Тогда я могу сказать, что эта – правая, а та – левая.
И поэтому, когда человека наставляют, как идти по путям Творца, ему говорят: «Знай, что Творец не желает от тебя ничего, кроме того, чтобы ты исполнял Тору и заповеди в самом простом виде. Этого уже достаточно тебе, и ты не должен строить больших намерений, подобно большим праведникам». Однако Творец требует от человека, чтобы он исполнял Тору и заповеди согласно разуму человека, каждый по своему свойству, то есть по способностям, с которыми он родился. Ведь невозможно требовать от человека, чтобы он занимался Торой и заповедями так, как это делает человек талантливый или человек смелый. А каждый – согласно свойству, с которым он родился. Как говорит великий Ари: «Нет дня подобного другому, и нет мгновения подобного другому, и нет человека, подобного другому, и исправит халбана́ 'гальбан' то, что не исправит левона́ 'ладан'. Ведь каждый должен исправить то, что относится к его доле»11. То есть каждый человек должен исправить себя и свое свойство, с которым он родился, и от человека не требуют ничего больше того разума и той силы, с которыми он рожден.
Получается, что одна линия, это когда ему говорят: «Ты не должен находить недостатки в своей работе. Но если ты исполняешь Тору и заповеди в самом простом виде, это очень большая вещь, ведь ты исполняешь заповеди Царя». А человек должен произвести с собой расчёт и ценить свою работу в самом простом виде. То есть если он молится и произносит какой-то стих или произносит какое-то благословение, будь то благословение на заповедь12 или благословение на наслаждение13, нужно думать, с кем он говорит. И, разумеется, насколько он представит себе, перед кем он стоит, он, без сомнения, получит другое ощущение во время произнесения этих благословений, и когда он молится. И даже если он не знает смысла слов, это всё равно очень важно, ибо не важно, что он говорит, так как здесь важно, с кем он говорит.
Поэтому, когда он исполняет какую-либо заповедь, например, надевает цицит, он видит, что есть несколько иудеев в мире, которым не дана возможность надеть цицит. А он всё же удостоился исполнить заповедь Творца. Сколько благодарности он должен воздать Творцу за это! Поэтому согласно его простому разуму – насколько он верит в величие Творца и в то, что он удостоился многого тем, что он может исполнить волю Творца, – поэтому он произносит благословение: «Благословен Ты, Творец», то есть благословляет Творца и воздает ему большую благодарность за то, что Он удостоил его и дал ему то, чего не дал другим людям.
А также, когда он произносит благословение на наслаждение, он тоже воздает благодарность Творцу за то, что Он удостоил его, чтобы он верил, что Творец создал наслаждения, чтобы люди могли наслаждаться. Тогда как у остальных людей нет такого разума, позволяющего верить, что Творец дал им всё необходимое, чтобы эти люди могли насладиться. А также человек говорит в благословении «18 благословений» утром: «Благословен Ты, Творец, который не сотворил меня другим народом», то есть воздает большую благодарность Творцу за то, что Он сделал его Исраэлем.
Итак, мы видим, что мы должны благодарить Творца за самую малую долю, которая есть у нас в святости, ценя ее как великую вещь. И хотя у нас нет способности оценить это, тем не менее, мы должны верить в это. А я слышал от моего отца и учителя, что он как-то сказал, что насколько мы понимаем, что нужно ценить важность Торы и заповедей «лишма», на самом деле, «ло лишма», в котором мы работаем, неизмеримо важнее, чем то, как мы ценим «лишма».
То есть у нас нет сил оценить то наслаждение, которое есть у Творца от того, что мы хотим исполнить Его желание. А поскольку всякое действие, которое производится внизу в этом мире, вызывает пробуждение наверху в высших мирах, как говорит книга Зоар: «Благодаря действию внизу пробуждается действие наверху»14, и поскольку человек еще не удостоился войти в царский чертог и постичь света, которые обновляются благодаря действиям нижних, он должен лишь верить, что это так.
То есть когда человек приходит в дом собрания и произносит там Творцу один стих, нельзя переоценить важность этого действия для Творца, ведь человек произвел действие, и к этому действию добавить нечего, что является признаком того, что в этом действии заключено совершенство, и оно важно пред Творцом, как будто он исполнил его со всеми намерениями абсолютных праведников. Другими словами, ему говорят, что есть праведники, которые добавляют к действию лишь намерения, но к самому действию прибавить нечего, как сказано выше, и о действии сказано: «Не прибавь и не убавь»15.
Однако ему говорят: «Работа в намерении не для тебя, она относится лишь к избранным». И само собой, если в этом состоит его совершенство, он вкладывает всю свою энергию и силу, чтобы уберечь всё, что он получил от воспитания. И, таким образом, он знает, что всё, что он должен делать, – это лишь оберегать количество. А о качестве, то есть как совершенствовать намерения или причины, заставляющие его исполнять Тору и заповеди, он знает то, что ему передали в виде воспитания: что, в общем, у него будет этот мир, а также будущий мир взамен на его работу по соблюдению Торы и заповедей. И это называется одной линией, а не правой линией, так как тут всё еще нет свойства левой линии, как сказано, что эта линия называется правой, как сказано выше, потому что нет правого без левого.
И на этом пути нет никакой опасности, что у него исчезнет духовная жизнь в святости. Ведь он всё время продвигается, ибо его счёт измеряется действием. И каждый день у него добавляются новые дела. Поэтому он всегда продвигается вперед, ведь он всегда видит, что каждый день он добавляет новые дела. Скажем, например, что когда он дошел до 20 лет, он знает, к примеру, что у него есть уже семь лет исполнения Торы и заповедей. А когда он пришел к 30-летнему возрасту, у него уже есть достояние в Торе и заповедях в размере семнадцати лет.
Получается согласно этому, что это надежный путь, и нет здесь никакой опасности для его духовной жизни, так как у него есть основа, на которую можно смотреть и измерять свое продвижение. И потому этот путь называется надежным путем. И нет здесь никакой опасности для его духовной жизни, то есть на этом пути не может быть, что он упадет со своей ступени и когда-нибудь впадет в отчаяние из-за того, что видит, что он не успешен в своей работе. А он всегда может быть со спокойной душой. И всё, о чем он сожалеет иногда в работе, – это, что ему больно от того, что остальные люди, находящиеся в его окружении, не служат Творцу, как он. Только об этом он сожалеет в своей работе. Но по поводу себя он видит, что ему есть, чему радоваться, что, слава богу, у него есть достояние в Торе и заповедях.
Но когда ему говорят, что есть еще один путь, называемый левой линией, что означает, что на этом пути человек видит, что, хоть он и занимается Торой и заповедями, тем не менее, он должен исправлять себя во время работы, и не то, что исправление направлено на действие, а он нуждается в исправлении намерения, что означает: с каким намерением он производит свои действия, то есть какова причина, обязывающая его исполнять Тору и заповеди. Это уже называется «опасным путем» по двум причинам.
-
Ведь ему говорят: верно, что без вознаграждения работать невозможно, а любой человек, совершающий какую-либо работу, неважно большую или маленькую, нуждается в топливе, которое даст ему силы для работы. А если ему говорят, что вознаграждение состоит в том, что он удостоится доставить наслаждение Творцу, что называется, «что всё желание его будет только лишь отдавать Творцу», – эту причину тело не всегда понимает, чтобы это было достаточной причиной, дающей ему силы для работы. Ведь это противоречит природе человека, так как материя человека есть желание получать ради получения.
И поэтому, когда он работал в одной линии, то есть основа вознаграждения находится в этом мире, и в будущем мире он получит за свою работу в этом мире, – тогда тело может понять, что для себя, то есть чтобы он наслаждался и получал компенсацию, работать стоит.
Однако когда ему говорят, что он должен работать с намерениями, то есть в каждом действии, которое он производит, настраиваться на то, что он совершает это действие, чтобы доставить наслаждение своему Создателю, – он остается без сил для работы. И тогда его тело требует объяснения этого: «Как возможно, чтобы я работал и отказывался от многих вещей, которыми тело может насладиться, чтобы у Творца было наслаждение?» Это путь, таящий в себе опасность, то есть [опасность того,] что у него пропадет вся духовная жизнь, даже та, которую он обрел, когда работал в одной линии.
-
А вторая причина опасности заключается в том, что даже если он всякий раз преодолевает и желает работать ради отдачи, тем не менее, поскольку он видит, что в отношении намерения он не преодолевает, а он всегда видит обратное, то есть вместо работы, которую он совершал в одной линии, и видел, что он продвигается, как сказано выше, и если у него прошло десять лет работы, то у него есть Тора и заповеди [величиной] в десять лет, а если уже прошло двадцать лет, в течение которых он занимается Торой и заповедями, у него уже есть достояние двадцати лет. А здесь, в правой линии, наоборот: если у него прошло три года, и он не может построить в своих действиях намерение ради отдачи, он более разбит и растоптан. Он уже совершает работу на пути отдачи три года, а ему не на что посмотреть, то есть у него нет никакого достояния, несмотря на то, что он вложил в работу три года. А тем более, если он вложил пять лет, и так далее. Поэтому, чем больше времени он вложил в работу, тем, как он видит, он хуже.
Но на самом деле, как сказал мой отец и учитель, с одной стороны, можно сказать, что человек действительно больше приближается к истине, то есть к осознанию зла. Ведь до того, как он начал работу, он не думал, что он настолько не в состоянии преодолеть свое зло. И это, как сказали наши мудрецы: «Грешникам злое начало кажется [тонким] волоском, а праведникам – высокой горой»16.
Однако, с другой стороны, человек должен видеть истину, как она есть, то есть что его зло при этом не сдвигается ни на йоту. И отсюда исходит опасность того, что он впадет, страшно сказать, в отчаяние, ведь он говорит, что у «ло лишма» нет ценности, ибо главная работа состоит в том, чтобы насладить Творца, и это, как он видит, он преодолеть не сможет. Получается, что из-за того, что он идет в левой линии, он может, страшно подумать, совершенно отвратиться от духовной жизни. Ведь он уже нанес ущерб состоянию «ло лишма». Получается, что он в двойном проигрыше, и у него нет никакой связи с жизнью в святости.
И поэтому человека направляют лишь на работу в одной линии, как сказано выше. А если он пробуждается сам, и у него есть собственное побуждение, толкающее его начинать искать истину, вместе с тем, что его наставляли идти этим путем вечно, или же тогда он был в начале своей работы, и ему не открывали левую линию, означающую, что он должен исправлять себя, чтобы все действия его были ради небес.
И это, как говорит Рамбам: «И сказали мудрецы, обязан человек всегда заниматься Торой даже в «ло лишма», ибо из «ло лишма» придет в «лишма». Поэтому, когда обучают малолетних, и женщин, и всю неграмотную массу, их обучают только работать из страха и для получения вознаграждения, пока не умножится разум их, и не преисполнятся они большей мудростью, им приоткрывают тайну эту очень постепенно, приучая их к этому без давления, пока они не постигнут Его, и не познают Его, и не станут служить Ему из любви»17.
Поэтому следует идти в правой линии и в левой линии, что означает, что даже если он уже знает, что существует истина, называемая «лишма», тем не менее, путь, по которому он шел, когда у него была только одна линия, – теперь эта линия получила новое имя и называется сейчас правой линией.
Однако, что добавляет нам тот факт, что мы называем теперь одну линию именем «правая линия»? Объяснение состоит в том, что теперь правой линии уже придано намерение. То есть когда мы изменили имя одной линии на правую линию, это имя подпадает под определенное намерение, чего не было, когда она называлась одной линией. И оно состоит в том, что ей нельзя отменять левую линию и идти в правой, ибо нет правой без левой. В таком случае следует сказать, что когда он шел в одной линии, он не знал, есть ли еще другой путь. А сейчас против нее есть левая линия, таким образом, одна линия теперь называется именем «правая линия».
И это означает, что совершенство, которое он обретает сейчас, не происходит от того, что он работает без всяких хисаронов, а он ощущает себя в совершенстве, и он пребывает в радости от своей работы, подобно тому, как он был до того, как вошел в работу в левой линии, по другой причине. Здесь, в правой линии, совершенство вызвано тем, что он видит, что он человек простой, и он знает, что существует путь истины, то есть нужно работать ради небес. Однако он видит, что он далек от этого, то есть что его тело не позволяет ему целиком отмениться перед Творцом, то есть чтобы всё устремление его в его жизни было бы ради отдачи. И, тем не менее, он видит, что, чтобы немного прикоснуться к святости, Творец всё же дал ему силы. А у других нет таких сил. Получается, что он благодарит и восхваляет Творца за это. Выходит, что в таком состоянии он пребывает в совершенстве.
Однако теперь, когда он начал работать в левой линии и понял, что главное – работа на отдачу, ему тяжело удовлетвориться малым, и если работать – стоит работать, чтобы прийти к совершенству. Но для того, чтобы дать сил и удостоиться хотя бы некоторого касательства к работе в святости, у тела нет топлива. И это называется, как сказано: «А всюду, где существует недостаток в святости, у клипот есть возможность прицепиться»18, то есть клипот дают ему понять, что ради такого маленького вознаграждения, то есть чтобы у тебя была небольшая связь со святостью, ты должен вкладывать такие большие силы.
Получается, что у клипот есть сила отдалить его от святости весьма пристойным образом. То есть они не говорят ему, что не стоит вкладывать силы, чтобы удостоиться святости. Нет сомнения, что святость, то есть [возможность] служить Царю, есть великая вещь. Однако ты сам видишь, что у тебя нет для этого сил. Поэтому тогда возникает опасность, что он вообще выпадет из работы, ведь у тела сейчас есть больша́я связь с его работой, ведь человек сам видит свои недостатки в работе.
Тогда как в работе в одной линии он знал, что это его совершенство. Ибо его изначально наставляли, что «лишма» относится к большим людям, которые от природы родились с большими способностями и с хорошими качествами, а также они родились с большими силами, позволяющими преодолеть свое тело, то есть они сами властвуют и то, что им нравится, они способны осуществить, и никто не может остановить их.
А у тебя – то есть то, что требуют от тебя, это только по твоим способностям. То есть то, что ты способен делать, ты должен делать. И этим ты уже выполнил свой долг, ведь Тора была дана не ангелам служения, а всему обществу, каждому по его способностям.
Но после того как он начал идти в левой линии, то есть он чувствует, что он тоже должен прийти к слиянию с Творцом и работать ради отдачи, и, начиная с этого момента, он уже не способен ощущать совершенство в работе в правой линии, потому что левая мешает ему, как сказано выше. Тут начинается работа в вере выше знания. Другими словами, он должен верить, что работа в святости есть чрезвычайно важная работа. И потому неважно, удостаивается ли он настоящего совершенства или совершенства, которое полагается ему. То есть он еще не удостоился действительно большого – исполнять святую работу на сто процентов, а исполняет ее лишь на маленький процент. И это считается для него великим богатством, важность которого он не может переоценить.
И получается в этой работе, когда он идет по этой линии, что он оценивает святость так, что ее важность всякий раз растет. И это вызвано тем, что он должен верить выше знания в ее величие, даже если он пока еще не ощущает это на практике. И он должен сказать себе: «То, что я должен верить выше знания в важность Торы и заповедей, вызвано тем, что я еще не достоин ощущать их важность и величие. Как известно, до тех пор, пока человек еще погружен в эгоистическую любовь, он все еще не способен ощутить благо и наслаждение, которые облачены в них. Но, на самом деле, когда я буду достоин, я действительно увижу это на практике».
Поэтому получается, что то, что он должен верить выше знания, не вызвано недостатком света, облаченного в Тору и заповеди, а недостаток находится в кли нижнего, который еще не достоин этого, и Творец знает, когда я буду достоин, и, без сомнения, даст мне ощутить вкус Торы и заповедей. И отсюда получается, что то, что мы должны верить выше знания, не вызвано тем, что у нас нет выбора, как ощутить заключенное в ней благо, поскольку свет скрылся, и мы не можем постичь его. В таком случае, что же означает: «Ибо они жизнь наша»19, где говорится о Торе и заповедях? А дело в том, что он должен верить выше знания до тех пор, пока он еще не исправил свое получающее кли, как сказано выше. Однако когда он завершит свое исправление, благо и наслаждение распространятся на всё, что в святости, и чем он занимается.
Поэтому, если он идет в правой линии и верит выше знания в ее важность, тогда в мере важности, которую он придает Торе и заповедям, так он может ценить даже самую малость, то есть даже небольшое касательство, то есть даже от «ло лишма» из «ло лишма» он тоже может испытывать в радости, ведь на практике он исполняет заповедь Творца. Однако потом он должен перейти в левую линию, то есть критически рассмотреть это действие – является ли действие, которое он исполнил, советом, позволяющим прийти к слиянию с Творцом, как сказали наши мудрецы: «Я создал злое начало и создал Тору в приправу к нему»20 – действительно ли он идет к этой цели? И это называется, что он подвергает себя опасности, как сказано выше. А когда он находится в левой линии, его работа, главным образом, состоит в молитве, то есть чтобы он кричал к Творцу, чтобы дал ему помощь свыше, как сказали наши мудрецы: «Пришедшему очиститься помогают»21.
И отсюда можно объяснить, что такое ангелы, которые окружали Яакова, как сказано выше в словах книги Зоар, что ангелы явились охранять его, то есть это свойство помощи, приходящей свыше, чтобы оказать ему поддержку, чтобы он смог продолжить свой путь. Однако помощь, приходящая свыше, начинается с того момента, когда человек уже начал работу и стоит посередине, взывая о помощи. Тогда как до того, как он начал входить в работу, ему нельзя оказать помощь.
Поэтому, когда Яаков вошел в работу, то есть он уже подверг себя опасности, и просит Творца, чтобы Он оказал ему помощь, ему были посланы ангелы, чтобы оберегать его, и он смог бы победить в этой войне, которую он уже начал. Тогда как, когда он уже завершил свою работу, которую начал, и получил помощь от ангелов и хотел начать новую работу, называемую «маленькие сосуды»22, а начало работы есть тьма, называемая «ночь», это называется опасностью, видной воочию, ведь в месте тьмы, называемой левой линией, существует опасность. Однако он должен начать сам. А потом, когда он видит, что не может, тогда он начинает просить помощи у Творца, и тогда он снова получает помощь свыше.
-
Псалмы, 37:32.↩
-
Псалмы, 37:33.↩
-
Трактат Сукка, 52:2.↩
-
Берешит, 32:25.↩
-
Берешит, 32:11.↩
-
Зоар, Ваишлах, пп. 10-11.↩
-
Шмот, 13:16.↩
-
В этом стихе слово «твоя рука» 'ядха' (йуд-далет-хаф-хэй) написано с лишней буквой хэй, что дает возможность разделить его на два слова: «йуд-далет» (рука 'яд') и «хаф-хэй-[хэй]» (слабая 'кеа').↩
-
Трактат Санедрин, 107:2.↩
-
См. Шмот, 35:32.↩
-
Ари, Древо Жизни, врата 3, гл. 2.↩
-
Благословение, произносимое при исполнении заповеди.↩
-
Благословение, произносимое до или после чувственного наслаждения.↩
-
Зоар, Эмор, п. 74.↩
-
Дварим, 13:1.↩
-
См. трактат Сукка, 52:1.↩
-
Рамбам, Мишне Тора, Законы возвращения, 10:5.↩
-
См. Зоар, Берешит 1, п. 146.↩
-
Из вечерней молитвы, «Аравит», в субботу.↩
-
Трактат Кидушин, 30:2.↩
-
Трактат Шабат, 104:1.↩
-
Трактат Хулин, 90:1. «И остался Яаков один» – рабби Элазар говорит, что он остался [собрать] маленькие сосуды. // Комм. Раши. Так как все важные сосуды и скот он уже переправил через реку Ябок, как сказано выше: «И переправил он то, что у него» (Берешит, 32:24), а он остался с маленькими сосудами, которые не успел перевезти, и его застала тьма.↩