Книга Зоар объясняет, что такое: «Праведник, и хорошо ему, праведник, и плохо ему»¹. Там сказано: «И кто такой «праведник, и плохо ему»? Тот, кто относится к Древу Познания Добра и Зла, поскольку зло пребывает с ним. Нет праведника, который не согрешил из-за этого зла, поскольку оно пребывает с ним. «Грешник и хорошо ему» – это тот, в ком злое начало возобладало над его добрым началом. И потому сказано: «И хорошо ему» – потому что добро находится под властью грешника. И поскольку зло властвует над добром, он – грешник, ибо кто побеждает, тот определяет имя. Если добро побеждает зло, это называется: «Праведник, и плохо ему», потому что зло находится под его властью. А если зло побеждает добро, он называется: «Грешник, и хорошо ему»»². Конец цитаты.

И чтобы понять, что такое добро и зло в общем, следует знать, что корень творений происходит от сфиры малхут, а малхут по своему корню называется получающей ради получения, и это корень всего зла, заключенного в творениях, ведь это желание отделят нас от Корня, ибо мы учим, что замысел творения, – то есть насладить Свои создания, – создал как сущее из ничего свойство хисарона, называемое «желание получать наслаждение и удовольствие».

А поскольку в духовном слияние и разделение касается подобия по форме, и поскольку Творец – дающий, а творения – получающие, между ними есть различие по форме. И это различие по форме отделяет нас от Творца. И автоматически мы не можем получить то благо и наслаждение, которое Он хотел дать нам, что явилось причиной творения. И потому, чтобы получить это благо, нам недостает подготовки келим, чтобы они были ради отдачи, и тогда мы получим это благо.

Получается отсюда: что является нашим злом, из-за которого у нас нет блага и наслаждения? Следует сказать, что это не более и не менее, чем любовь к себе, заключенная в нас, ибо это то, что мешает нам получить благо и наслаждение. И это приводит нас к состоянию смерти, поскольку это то, что отделяет нас от Источника жизни. Поэтому мы называемся мертвыми, как сказали наши мудрецы: «Грешники при жизни своей называются мертвыми»³.

И если мы вглядимся в зло в себе, как оно говорит с нами и хочет управлять нами, с какой силой оно приходит к нам, чтобы мы слушали его аргументы, следует различать 4 варианта.

Можно уподобить это и соотнести с ответом из любви (хотя ответ из любви есть великая вещь, и здесь мы говорим только о соотнесении).
Приблизительно уподобить ответу из трепета.
Не может преодолеть и совершить возвращение, но всё-таки он остается разбитым и расколотым от того, что не может совершить возвращение.
Он не впечатляется тем, что не может преодолеть зло и совершить возвращение.

И мы выясним их один за другим. Известно, что когда человек хочет идти по пути, [ведущему к тому,] чтобы делать всё ради небес, ведь что бы он ни делал, он думает, какая польза будет от этого Творцу, и не думает о собственной выгоде, – тело приходит к нему с претензиями и начинает злословить об этом пути, называемом «путь отдачи, а не собственной выгоды». И оно приводит «аргумент Фараона», и «аргумент грешника», являющиеся свойствами разума и сердца, то есть свойства «кто?» и «что?».

А когда человек начинает слушать их доводы, он начинает удивляться, ибо он никогда не слышал от своего тела аргументов сильнее, чем он слышит теперь. Он думает, что когда он начинает работу, он должен всякий раз больше продвигаться к цели, то есть всякий раз он должен понимать, что сто́ит работать ради небес.

И вдруг он видит, что вместо того, чтобы у него было большее стремление к работе Творца, он слышит сопротивление со стороны тела, которое говорит ему сейчас: «Почему ты не хочешь идти в русле всего мира, состоящем в том, что главное, что нужно – тщательно исполнять действия во всех тонкостях и деталях. А в отношении намерения следует сказать: «Да будет желание Его, как будто я построил намерение». «А теперь, – говорит тело, – я вижу, что ты обращаешь внимание именно на намерения, то есть чтобы ты мог построить намерение, чтобы всё было ради небес, а не ради собственной выгоды. Возможно ли, что ты станешь исключением? Ведь ты не хочешь поступать, как все люди, которые говорят, что это самый надежный путь. И доказательство этому – посмотри на всё общество, как они ведут себя».

И тогда начинается порядок преодоления. То есть он должен преодолеть их доводы и не смириться с тем, чего они требуют от него. И нет сомнения, что он должен дать им ясные ответы на то, что они дают ему понять, что то, что он хочет построить намерение, чтобы все действия его были бы только на отдачу, а не на собственную выгоду, – противоречит разуму. Ведь разум обязывает [думать], что раз человек создан с желанием получать наслаждение и удовольствие, и есть требование со стороны природы наполнить ее, иначе – зачем ему нужна вся эта жизнь, если не наслаждаться ею, наполняя требования, предъявляемые телом, и он дает ему понять, что согласно разуму это на 100% [верно], и нет никакого разумного ответа на его доводы.

И четкий ответ должен состоять в том, что мы верим в слова мудрецов, которые учили нас, что мы должны идти выше разума и знания. Иными словами, истинная вера находится именно выше знания, и не всё правильно, что понимает разум, ибо о Творце мы учим, как сказано: «Мои мысли – не ваши мысли, и Мои пути – не ваши пути»⁴.

И тут начинаются различия [ступеней] в порядке работы.

Первая ступень, когда он говорит своему телу: «Все доводы, которые вы приводите мне, – а с точки зрения разума вы правы, – я тоже согласен с вашим мнением. Однако знайте, что истинный путь, как я получил его через веру в мудрецов, находится выше знания, но у меня не было возможности раскрыть этот путь моим глазам – что это действительно так, и я иду выше знания.

Тогда как сейчас, когда ты приходишь ко мне со своими утверждениями, что нужно идти внутри знания, и ты злословишь о пути отдачи и веры, я доволен, что ты приходишь ко мне со своим злословием, ведь теперь я могу раскрыть свои мысли – что вся основа, на которой я построил работу Творца, [опирается] на путь истины. То есть сейчас я могу сказать, что я иду выше знания. Тогда как до того, как ты пришло ко мне, у меня не было возможности раскрыть свой путь.

Поэтому я люблю твои аргументы, ведь ты оказало мне большую услугу тем, что злословило передо мной. То есть злословие, которое я услышал от тебя, заставило меня сейчас совершить возвращение, ведь сейчас я обязан преодолевать, пользуясь свойством «выше знания». Получается – кто способствовал тому, чтобы я должен был принять на себя сейчас бремя высшей малхут в плане отдачи и выше знания? Лишь только твое злословие! А если бы ты не пришло ко мне с претензиями, у меня не было бы потребности принять на себя заповедь веры. Но сейчас я обязан совершить возвращение». Выходит, что он не сердится на злословие, которое он услышал.

И в плане отношения это можно уподобить ответу из любви (а на самом деле ответ из любви и ответ из трепета – это две большие ступени), как сказали наши мудрецы: «При возвращении из любви злодеяния становятся для него подобны заслугам»⁵. Так же и здесь можно тоже объяснить, что злодеяния стали для него подобны заслугам. И следует понять, как из злодеяний возникли заслуги. Ведь злодеяния – это когда человек сердится, что к нему пришли злодеяния. А заслуги – это когда человек как раз наслаждается тем, что к нему пришли заслуги. Как же можно сказать, что из злодеяний получились заслуги? Ведь что является здесь злодеянием? Что приходит тело со своими утверждениями о вере, которую он принял выше знания. Как же может быть бо́льшее злодеяние, чем злословить на святую веру?

Однако если он совершает возвращение из любви, то есть он совершает сейчас возвращение и принимает на себя веру выше знания в трезвом уме, он выбирает идти именно по пути веры. Ведь сейчас перед ним есть два пути, и он выбирает – в таком случае у него есть возможность выбора. Тогда как до того, как [тело] приходит к нему со своим злословием, несмотря на то, что он принял на себя веру выше знания, но ему не было тогда настолько ясно, что перед ним есть два пути. Тогда как сейчас он совершает истинный выбор, то есть он решает, что нужно идти именно в вере выше знания.

Получается согласно этому, что он доволен тем злословием, которое он услышал, и любит издевательство, которое они совершали над верой, хоть это и является злодеяниями. И поскольку они создали ему возможность выбора, так что ему стало ясно, что он действительно хочет идти путем веры выше знания, получается, что эти злодеяния так же важны для него, как заслуги, ибо без них у него не было бы возможности выбора. Получается, что если в возвращении, которое он совершает сейчас, он доволен той работой, которая выпала ему сейчас, это называется подобным возвращению из любви. Тогда, естественным образом, причины этого, являющиеся злодеяниями, считаются у него заслугами. То есть он любит их, как заслуги. Ведь одно не происходит без другого. И их отношение [друг к другу] подобно для него отношению света и кли. То есть хисарон, который вызвали у него злодеяния, называется «кли». А возвращение, когда он совершил выбор, подобно отношению света. И это первая ступень из существующих в порядке работы.

А вторая ступень – хоть он и преодолел злословие, которым тело порочит путь истины, представляющий собой отдачу и веру, и совершает возвращение, то есть отвечает телу: «Всё, что я слышу от тебя, это лишь то, что ты говоришь по принуждению разума. Но я иду согласно тому, что я слышал, что главная основа работы Творца есть свойство веры выше знания. То есть я иду не согласно тому, к чему обязывает разум, а – выше знания». В таком случае это истинный ответ.

Но он говорит, что был бы более доволен, если бы не слышал их злословия, так как он находился в опасности, что, возможно, он не сможет совершить выбор. Получается, что это возвращение относится к свойству трепета. То есть он боится работы в преодолении, так как это тяжелая работа. Ибо когда человек стоит перед испытаниями, очень тяжело выбрать добро.

Получается, что у этого возвращения есть отношение к возвращению из трепета, когда злодеяния становятся для него заблуждениями. Когда он совершил возвращение на злодеяния, они становятся как заблуждения. Оно не как заслуги. Ибо под заслугами имеется в виду, что они подобны заслугам. Так, что, как человек стремится к заслугам, так он радуется и своей работе, так как ему дана возможность совершения выбора. Тогда как, когда он боится злословия, он сам говорит, что это не заслуги, а это подобно заблуждениям.

Получается, что хотя он поднял зло в святость, то есть исправил это зло тем, что совершил возвращение, однако эта ступень ниже, чем возвращение из любви, ибо сам он не превращает их в заслуги. Поэтому это считается второй ступенью, которая есть в работе.

Третья ступень, которую следует различать в порядке работе, проявляется, когда к нему приходит тело с известными претензиями и злословит на свойства разума и сердца. И он покоряется им и не может их преодолеть. А потом он должен сойти со своей ступени. То есть с того места, где он до этого думал, что он уже считается относящимся к работникам Творца, а сейчас он видит, что он далек от этого. Ведь до того, как тело пришло к нему со своими известными претензиями, он уже думал о себе, что он в порядке, то есть что у него нет никаких устремлений к эгоистической любви, а всё, что он [делает], несомненно, направлено ради отдачи.

Тогда как сейчас он видит, насколько он не может одолеть его претензии, несмотря на то, что сейчас он не подвергается испытанию на практике, ведь сейчас все споры проходят только в потенциале. И, тем не менее, он видит, что он покоряется его претензиям и не может сейчас принять на себя веру выше знания и сказать, что он хочет идти только путем отдачи.

И сейчас человек сидит и удивляется себе самому, насколько ситуация переменилась. Ему кажется, что в мире всё идет по кругу, – то, что он всегда считал низким, он сам упал в это, и он не может выйти из этого места, несмотря на то, что помнит, насколько ему это было противно, и он смотрел на этих людей, как на маленьких и поступающих инфантильно, и всегда отдалялся от них. Сейчас он находится там и не может самостоятельно выйти оттуда.

И сейчас он видит некое подобие истории, которую рассказывают о рабби Йонатане⁶, у которого был спор с неким священником, и священник говорил, что можно изменить природу, а рабби Йонатан – что природу, созданную Творцом, изменить нельзя. Только лишь сам Творец может изменить ее, но человек своими силами не способен ее изменить.

Что же сделал священник? Он взял нескольких котов, и научил их вести себя как официанты, и одел их в одежду официантов, и пошел к королю, и рассказал ему обо всём деле, которое вышло у него с рабби Йонатаном. И священник устроил пир, и пригласил короля и министров. А перед пиром он повторил идею о второй природе, что [природу] можно изменить. Рабби Йонатан сказал, что лишь Творец может изменить ее, но не человек.

А потом священник отдал приказ. И сказал: «Сначала насладимся трапезой, а потом завершим наш спор». И тотчас же вошли официанты, то есть коты, которые были одеты точно как настоящие официанты. И они накрыли стол, а также принесли все блюда для каждого из присутствующих. Священник, король и министры смотрели и удивлялись чудесным делам официантов. И все теперь увидели, что нет никакого места для повторного спора по окончании пира. И все удивлялись рабби Йонатану, как он так спокойно сидит и не восхищается происходящим, которое черным по белому прояснило, что человек всё же способен менять природу.

И рассказывают, что сделал рабби Йонатан. После того, как завершили трапезу, и официанты стояли и ждали, чтобы служить собранию, рабби Йонатан достал табакерку. И все подумали, что он хочет понюхать табак. Но когда он открыл табакерку, оттуда выскочило несколько мышей. И когда «официанты» увидели, как эти мыши выскакивают из табакерки и разбегаются, «официанты» сейчас же бросили гостей и побежали за мышами, следуя своей природе. И тогда все увидели, что прав рабби Йонатан.

То же самое и у нас – когда приходит тело и начинает свое злословие, и начинает наглядно показывать ему вкус любви к себе, он тотчас же оставляет Тору, и работу, и Властелина мира, и бежит, чтобы удовлетворить эгоистическую любовь – за тем, в чем тело показывает ему вкус. И тогда он видит, что у него нет никаких сил, которые позволили бы ему выйти из эгоистической любви.

Получается, что здесь, в этом состоянии, когда он сейчас видит, насколько он погружен в эгоистическую любовь в силу нашей природы, – это называется, что он пришел к определенному уровню в работе. Иными словами, он пришел к уровню истины, который называется осознанием зла. И теперь он знает, что он должен начинать свою работу заново. Ведь до сих пор он шел по пути самообмана. И он думал о себе, что он избранный. А сейчас он видит свое истинное состояние.

Поэтому сейчас у него есть место хисарона, чтобы молиться Творцу из глубины сердца. Ведь сейчас он ясно видит, насколько он далек от работы на отдачу, ибо человек не в состоянии выйти [из своей природы], и лишь Творец может помочь [ему] в этом. И это третий уровень, который ниже, чем два предыдущих уровня.

А четвертая ступень ниже всех трех первых ступеней. Ведь иногда бывает, что тело приходит к нему со всеми своими аргументами. И он слушает, не отвечая ему ничего. Ведь он принимает его доводы всерьез. А, кроме того, он видит, что это естественно, что он не в состоянии делать действий по отдаче. И он остается в эгоистической любви обычным образом, без всяких эмоций. И он принимает все это со спокойным сердцем. И он забывает о своем месте и состоянии, в котором он был за минуту до этого, то есть до того, как тело пришло к нему с этими своими вопросами, когда он думал, что он не похож на остальных людей, вся работа которых основана на любви к себе. Однако сейчас он сам чувствует, что это и есть путь работы – так, как работает всё общество.

Получается, что все вопросы, которые возникали у него, – это, наверняка, был призыв свыше, чтобы привести его к возможности подняться на другую ступень – или как первая ступень, подобная состоянию возвращения из любви, или как вторая, которая подобна возвращению из трепета, или как третья ступень, заключающаяся в том, что у него будет место хисарона, то есть у него будет еще место молиться Творцу, ведь сейчас он видит, что нет никакой возможности, чтобы человек мог своими силами сам помочь себе.

А сейчас он пришел в состояние, когда он верит и видит то, что сказали мудрецы: «Сказал рабби Шимон бен Лакиш: «Злое начало человека одолевает его каждый день и ищет, как умертвить его. … И если Творец не помогал бы ему, он бы не выдержал. Как сказано: «Творец не оставит его [человека] в руке его [злого начала]»⁷ и не обвинит его во время суда над ним [человеком]»»⁸.

И он видит, что тело действительно ищет, как умертвить его, то есть своими доводами оно хочет отделить его от Источника Жизни. И он видит теперь, что не в его силах одолеть его, и он ждет, что Творец поможет ему. Получается, что вопросы, которые возникли у него, были не просто так, а дали ему возможность молитвы из глубины сердца. В то же время на четвертой ступени, когда он всё принимает со спокойным сердцем, получается, что вопросы как будто появились у него напрасно, без всякой пользы.

Однако следует знать, что к человеку, который начал идти путем отдачи и веры, ничто не приходит понапрасну. А потом, спустя дни или часы, он оправляется от того состояния, в котором он пребывал после того, как услышал злословие. И тогда он видит нечто новое – как человек может упасть с высокой ступени на самую низкую ступень по сравнению с тем состоянием, в котором он находился. И, тем не менее, у него не было никакого ощущения, а он чувствует себя, как будто ничего не произошло, а он принимает всё тихо и спокойно, и согласен оставаться в нынешнем состоянии, и он спокоен и находится в неплохом настроении, тогда как раньше он думал, что если у него нет продвижения в духовном, он чувствовал бы, что лучше смерть, чем такая жизнь. И он всегда волновался и беспокоился, как он должен продвигаться. И всегда [косо] смотрел на людей, спокойно относящихся к своим «сухим» занятиям Торой и заповедями, то есть без всякой мысли и раздумий, а лишь как заповедью, которой их научили [с детства].

А сейчас он не чувствует, что он должен что-то получить, какую-то поддержку от кого-либо, ведь он чувствует, что у него есть хисарон 'недостаток'. Ведь это совершенно естественно, что человек хочет жить в покое, и не искать у себя недостатки, а судить себя на чашу заслуг. То есть на всё, что он думает, что является хисароном, у него тотчас же есть множество объяснений. А главное: он хочет жить без всяких страданий, ибо помнит, что когда-то, когда он действительно думал о духовном, он был полон страданий и всегда был полон забот. А сейчас, к счастью, у него нет забот о духовном и он живет, как все люди.

Но когда потом к нему приходит некоторое пробуждение свыше, он снова начинает заботиться о духовном. Тогда он видит нечто новое – что человек не хозяин самому себе. А он [как камень] в праще⁹, когда свыше его кидают, как хотят, и он находится в руках высшего. То есть то ему дают мысли, чтобы он отбросил всё материальное, связанное с собственной выгодой, то его бросают вниз в материальный мир, то есть он забывает обо всех духовных делах.

Получается, согласно этому, что даже четвертая ступень – это тоже ступень, дающая ему возможность научиться отсюда видеть истину, и благодаря этому он может прийти к слиянию с Творцом через то, что он видит, что он зависит от руки Творца, и тогда он пробуждается, чтобы просить Творца, чтобы Он помог ему выйти из эгоистической любви и прийти к любви к Творцу.

Однако это долгий путь. А порядок, как сказал мой отец и учитель, таков, что человек должен сказать: «Если не я себе, кто мне?»¹⁰ То есть человек должен сказать, что всё [зависит] от человека. Ведь весь выбор отдан в руки человека, чтобы он сделал его, а не ждал, пока к нему придет пробуждение свыше.

А после действия он должен верить, что всё находится в личном управлении, и человек не может добавить ничего к своей работе. А как желают свыше, так он и обязан поступать. И нет у него никакого выбора. И это короткий и самый успешный путь, так как мы экономим время и страдания, ведь мы не страдаем из-за долгого времени.

Получается, что в порядке работы над отдачей и верой, когда человек начинает продвигаться в ней, мы находим четыре этапа.

Когда тело является к нему с аргументами своего злословия, а он принимает их с любовью и говорит: «Сейчас у меня есть возможность исполнить заповедь веры выше знания, ибо иначе я работал бы только внутри знания». И это соотносится с возвращением из любви, то есть он любит это возвращение.
Когда тело является к нему с аргументами своего злословия, и хотя он преодолевает их, но он не любит эту работу. Ведь это тяжелая работа – преодолевать, когда он слышит злословие. Это подобно возвращению из трепета, когда злодеяния становятся для него как заблуждения, как сказано выше, так как он был бы более рад, если бы они не являлись к нему.
Когда тело является к нему с аргументами своего злословия, он покоряется его аргументам, и у него нет сил преодолеть их. И тогда он чувствует себя плохо, так как до этого он думал, что он уже считается относящимся к работникам Творца. А сейчас он видит, что у него нет ничего. И он сожалеет об этом, но не может помочь себе. Получается, что ему плохо в том состоянии, в котором он находится.
Когда тело является к нему с аргументами своего злословия, он ложится под своей ношей и исполняет всё, что тело говорит ему, и принимает всё со спокойным сердцем, и тут же на месте он забывает, что когда-то он был работником Творца, и чувствует себя хорошо, как будто ничего не случилось, а наслаждается своим состоянием, так как теперь у него нет никаких страданий, потому что он не думает о делах, связанных с работой Творца, и хочет продолжать всю жизнь продлевать это состояние. А иногда и об этом он не думает, то есть он вообще не думает о цели жизни, а ему просто хорошо так.

И эти четыре состояния можно уподобить четырем ступеням, о которых говорили наши мудрецы:

праведник, и хорошо ему;
праведник, и плохо ему;
грешник, и плохо ему;
грешник, и хорошо ему.

И хотя мудрецы говорят о высоких ступенях, тем не менее, с точки зрения отношения сравнение провести можно.

Первое состояние, которое подобно возвращению из любви. Назовем его: «Праведник, и хорошо ему», что означает, что у него нет совершенно ничего плохого, поскольку злодеяния превратились у него в заслуги.

Второе состояние, которое подобно возвращению из трепета, – назовем его: «Праведник, и плохо ему», как Зоар объясняет выше: «Праведник, и плохо ему, потому что зло находится под его властью», то есть он властвует над ним, так как он совершил возвращение на злословие, которое он слышал от своего тела. А поскольку злодеяния не стали заслугами, получается, что у него есть злодеяния, однако они подобны прегрешениям, поскольку зло пребывает под властью добра. Выходит, что у него всё еще есть зло, но добро властвует над ним.

Третье состояние – это когда он слышит злословие от своего тела, и покоряется злу, и у него нет сил совершить возвращение на злословие, и он принимает его. Но он сожалеет о том, что не может одолеть его. Это можно назвать: «Грешник, и плохо ему». Хоть он и грешник, то есть не совершает возвращения, но он чувствует дискомфорт от этого состояния, и это называется, «что плохо ему» от того, что у него не было силы преодоления.

Четвертое состояние – когда он принимает злословие со спокойным сердцем и даже не чувствует, что слышал сейчас злословие. И это можно назвать: «Грешник, и хорошо ему». То есть, хотя он и грешник, но ему хорошо с этим, и сам он не чувствует никакого недостатка.

Трактат Брахот, 7:1.↩
Зоар, Ки теце, п. 13.↩
Трактат Брахот, 18:2.↩
Йешая, 55:8.↩
См. трактат Йома, 86:2.↩
Рабби Йонатан Эйбешюц (1690 – 1764) – известный ученый и каббалист, автор многочисленных книг, в числе которых «Яарот Дваш» 'Медовые леса'.↩
Псалмы, 37:33. Творец не оставит его [праведника] в руке его [нечестивого] и не [даст] обвинить его на суде его↩
Трактат Сукка, 52:2.↩
Букв.: в «кармане» пращи. По-видимому, имеется в виду аналогия с пращей, которую раскручивают в вертикальной плоскости.↩
Трактат Авот, 1:14.↩