Барух Шалом Алеви Ашлаг (Рабаш)

Статья о возвращении

Статья 27, 1985

В книге Зоар сказано: «Заповедь эта. Заповедь эта – это заповедь о возвращении. И это бина. … А что такое бина? Это те же буквы, что «сын» 'бен' йуд-хэй¹. И сын этот – это «вав», соединенный с ней [с малхут] и получающий от нее мохин йуд-хэй. И всякий, совершающий возвращение, как будто вернул букву хэй, то есть малхут, к букве вав, то есть к сыну йуд-хэй, и благодаря ему восполняется [имя] Авая»².

А в Зоаре (Насо, п. 29) сказано: «Ибо буква хэй есть, безусловно, молитва раскаяния. И в этом смысл слов: «Возьмите с собой слова и возвратитесь к Творцу, скажите Ему: «…И восполним [жертвоприношение] быков [словами] уст наших»³. Ведь нет сомнения, что когда человек грешит, он заставляет букву хэй отдалиться от буквы вав. И из-за этого был разрушен Храм, и Исраэль отдалились оттуда и отправились в изгнание среди народов. И поэтому каждый, совершающий возвращение, вызывает возвращение хэй к букве вав»⁴.

А в Зоаре (Насо, п. 31) сказано: «И это возвращение называется жизнью. И это возвращение, то есть малхут, и хэй имени Авая, называется жизнью, как сказано: «Ибо от него – следствия жизни»⁵, то есть души Исраэля, являющиеся следствиями малхут, называемой жизнью. Это дыхание, которое выходит и входит в уста человека без труда и без усилия, и в этом смысл [буквы] хэй [слова] «сотворение их»⁶ 'ибара́м', ибо буква хэй произносится из уст с большей легкостью, чем все остальные буквы. И о ней сказано: «Но всем, что исходит из уст Творца, живет человек»⁷. Ибо малхут называется исходящей из уст Творца. И она пребывает над головой человека, как сказано: «А над головой моей – Шхина Творца»⁸. И о ней сказано: «Образ Творца видит он [то есть Моше]»⁹, ибо малхут называется образом Творца. А также: «Только в подобии будет ходить человек»¹⁰»¹¹.

А в Зоаре (Насо, п. 32) сказано: «И поскольку она пребывает над головой человека, ему запрещено проходить расстояние в четыре локтя с непокрытой головой. Ведь если она уйдет от пребывания над головой человека, жизнь сразу же уйдет от него»¹².

А в Зоаре (Насо, п. 34) сказано: «Но, без сомнения, об этой форме буквы хэй постановили они: «Добрый подарок есть у Меня в сокровищнице, и называется он субботой»¹³. Ведь суббота – это малхут в час, когда она поднимается в бину. И когда эта малхут, то есть свойство субботы, пребывает над Исраэлем, нет у них ни усилия, ни порабощения. И в этот час трудившаяся и усталая душа «прекращает работать 'шабат' и отдыхает»¹⁴»¹⁵.

И следует понять все эти имена, которыми книга Зоар называет малхут.

1. Почему малхут называется «хэй», и это «дыхание без труда и без усилия»¹¹? Ведь существует правило: «Нашел, но не прилагал усилий, не верь»¹⁶!

2. Почему малхут называется «жизнь»? А в некоторых местах в Зоаре малхут называется мерой суда, ибо от нее происходит свойство смерти.

3. В чем состоит указание, когда малхут называется «уста Творца»?

4. Что означает, что она «над головой человека»?

5. Почему сказано, что малхут называется «образом Творца», как сказано: «Образ Творца видит он [то есть Моше]»⁹?

6. Почему малхут называется подобием 'це́лем', как сказано: «Только в подобии будет ходить человек»¹⁰?

И чтобы выяснить перечисленное выше, вначале нужно понять всё, что касается цели творения, то есть всю связь, которая должна быть у созданий, чтобы они соединились с Творцом. Ведь вокруг этой оси вращаются все наши усилия, и наказания, имеющие место, если мы не собираемся исправить это. И это всё вознаграждение, которое мы получаем, когда творения соединяются с Творцом.

Известно, что цель творения – насладить Свои создания. Но – чтобы не было хлеба стыда, что означает подобие по форме, так как различием по форме в духовном называется «отдаление», а подобие по форме называется «сближение». Поэтому, хотя желание Его – насладить Свои создания – безгранично, тем не менее, возникает подобие по форме, то есть чтобы не получать благо и наслаждение иначе как при условии, что это будет ради доставления наслаждения Творцу.

И отсюда у нас возникает понятие усилий, то есть что нужно сделать экран, чтобы можно было получать благо и наслаждение ради отдачи. И это корень усилий, которые есть у нас, как сказано в Общем Введении к книге «Паним меирот у-масбирот»: «И знай, что экран в кли малхут является корнем тьмы, – а именно из-за силы сдерживания, присутствующей в этом экране, [которая задерживает] высший свет, чтобы он не распространялся в четвертую стадию. И он также является корнем усилий с целью получения вознаграждения. Ведь усилия есть действие не по желанию, ибо работнику хорошо только в покое. Однако, поскольку хозяин платит ему вознаграждение, он отменяет свое желание перед желанием хозяина»¹⁷.

Таким образом, всё, что мы должны делать, есть работа, ибо лишь это возложено на нас, как сказано: «Которые создал Творец, чтобы делать»¹⁸, где свойство «создал» – это то, что мы относим к Творцу, то есть желание насладить Свои создания, и от свойства «создал» у нас происходит разделение и различие по форме. Однако благодаря «делать», то есть с помощью нашей работы, которую мы совершаем, чтобы достичь ступени «ради отдачи», мы снова приближаемся к Творцу в плане подобия по форме.

И это то партнерство, которое есть у творений с Творцом, как сказано в Зоаре: ««И сказать Циону: ты – народ Мой»¹⁹. Читай не «народ Мой» 'ами́', а «со Мной» 'ими́' ты – что означает: быть партнером со Мной»²⁰. То есть, как сказано выше, Творец дает желание получать, что является тем хисароном, который Он создал, называемым «тьмой», как сказано: «И творю тьму»²¹, и это исходит из Его желания наслаждать. А творения должны дать экран, и благодаря этому у нас возникает подобие по форме, и только тогда у нас есть келим, которые способны получить высшее благо, исходящее из свойства «насладить Свои создания». Получается, что «которые создал» приходит свыше, а «делать» – приходит от нижних.

И вот, в отношении усилий мы находим в них два состояния:

1. Работа и вознаграждение – это два [отдельных] аспекта, ибо работа не находится в месте вознаграждения, то есть время работы – отдельно, и время вознаграждения – отдельно.

2. Когда работа и вознаграждение находятся в одном месте и в одно время.

Ведь усилиями называется, что он должен совершить некое движение. И движение тоже бывает трех видов: 1) усилия тела, 2) усилия ума, 3) внутреннее усилие, что является самым трудным. И это – когда он должен работать умом и совершать действия, противоречащие уму и рассудку, то есть он должен отменить свой разум, что называется, что разум обязывает его делать так-то и так-то, а он делает движение и отменяет свой разум – то, что, как он понимает согласно своему разуму, на сто процентов является истиной, – тем не менее, он отменяет это. Это – настоящее усилие.

Но вернемся к понятию усилий. Рассмотрим пример, когда человек делает некое движение. Он делает его, чтобы получить вознаграждение за это движение, иначе он остался бы в состоянии покоя, ведь по своей природе человек стремится к покою. И причина этого объясняется в ТЭС: «Это вызвано тем, что нашему Корню присуще не движение, а покой, ведь в Нем не происходит совершенно никакого движения»²².

И потому мы видим, что согласно величине, и важности, и потребности в данном вознаграждении, – в этой мере он способен прилагать усилия. Однако если бы человек нашел какой-то способ, позволяющий получить то же вознаграждение без работы, он моментально отказался бы от этих усилий, потому что для него усилия есть лишь средство достижения оплаты. Поэтому, если он может добиться того же вознаграждения другими средствами, то есть не работой, он думает, зачем же ему работать бесплатно, ведь он не получает никакой оплаты за свою работу. Ведь то, что ему дадут за его работу, он может достичь без работы. Получается, что он [остается] без оплаты. А, как сказано выше, без вознаграждения работать невозможно. Поэтому он отказывается от работы.

И это называется, что «вознаграждение и работа находятся тогда в двух местах, в два момента времени». Ведь работа, например, [производится] на заводе, а оплата – это зарплата, которую он получает в кассе. И в два момента времени: то есть время работы – отдельно, и время получения оплаты – отдельно. Ведь работа производится каждый час и каждое мгновение, а оплату он получает лишь в конце дня, когда он завершил свою работу, как сказано: «Не притесняй наемного работника … в тот же день отдавай плату его, до захода солнца»²³.

Но иногда бывает, что работа и вознаграждение находятся в одном месте и в одно время. И это там, где сама работа и есть вознаграждение, и он не ожидает, что ему дадут другое вознаграждение за его работу, то есть за каждое движение, которое делает тело. [Ведь] согласно сказанному выше, тело не способно сделать ни одного движения без вознаграждения. Тогда как здесь, где его работа и есть вознаграждение, получается, что он получает вознаграждение в том месте, где он работает. А также он получает вознаграждение в то время, когда он работает. То есть он не должен ждать другого времени, чтобы ему дали вознаграждение, как в конце дня, как сказано выше, а на каждое движение он получает вознаграждение сразу же на месте.

Например, если в Израиль приехал какой-нибудь адмор [то есть важный раввин], скажем для примера Любавичский ребе. И, конечно же, его пойдут встречать все его хасиды, а он держит в руке небольшой багаж, и он выбирает какого-нибудь хасида, чтобы тот отнес этот багаж в такси. А потом ребе вынимает купюру в 100 долларов и дает ему ее за его труды – за то, что он донес его багаж до такси. Разумеется, его хасид не желает принимать эти деньги. А если ребе спросит его: «Почему ты не хочешь принять эти деньги? Неужели это мало? Ведь простой носильщик, не хасид, который не знает, что такое «ребе», и не знает, что я важный человек, если бы я дал ему купюру в 10 долларов, был бы мне очень благодарен. А я даю тебе в десять раз больше, чем простому носильщику, но ты не хочешь принять это».

Но что нужно сказать об этом? Что его хасид не хочет принять от него плату за труды, поскольку он-то как раз знает величие и важность ребе, и то, что ребе выбрал его, чтобы сослужить ему службу, [равносильно] большому вознаграждению, которое дорогого стоит. И, если кто-нибудь из хасидов мог бы купить у него эту службу, которую ребе дал ему сослужить ему, этот хасид, вне всякого сомнения, сказал бы тому хасиду: «Всё богатство мира ничего не стоит в сравнении с этой службой, которую ребе дал мне, выбрав меня из всех».

И здесь мы видим, что усилия и вознаграждение находятся в одном месте и в одно время. Ведь во время работы, то есть когда он несет эту ношу на себе и должен получить вознаграждение, ибо без вознаграждения работать невозможно, он не получает вознаграждение в другом месте. То есть работа – это тот багаж, который он несет, а его вознаграждение будет в другом месте, то есть деньги, или в другое время, то есть он получит оплату после завершения работы.

Но здесь работа и вознаграждение находятся в одном месте. Работа состоит в том, что он несет багаж, а вознаграждение – тоже в том, что он несет багаж ребе, ведь тот не должен давать ему ничего другого, что называлось бы вознаграждением. Ибо сама работа – то, что он несет багаж ребе, – и является его вознаграждением. А также это называется «в то же время», то есть в то время, когда он работает, именно в это время, он получает вознаграждение, и тут нельзя сказать, что он получает вознаграждение после того, как закончил свою работу, ведь он получает свою оплату именно в то же мгновение. И тут нельзя разделить время работы и время вознаграждения, так как всё его вознаграждение есть та служба, которую он служит ребе, ибо он наслаждается этой службой больше, чем от всех богатств мира. Выходит, что здесь есть нечто новое, ведь нет никакой возможности, чтобы было такое, что он получает вознаграждение за свою работу каждое мгновение, ибо вознаграждение всегда поступает после работы, как сказано: «Сегодня исполнять их [то есть заповеди], завтра получать за них вознаграждение»²⁴. А тут иначе, то есть работа и вознаграждение выступают как одно целое.

И отсюда следует, что «работа не называется усилиями», чтобы получать за нее вознаграждение. Только когда работа и вознаграждение находятся в двух местах и в двух временах, как сказано выше, тогда работа называется усилиями. То есть работа есть лишь средство получения вознаграждения. Поэтому, если бы он мог отбросить это средство и сейчас же обрести цель, зачем ему было бы нужно это средство? В таком случае, поскольку вся цель есть вознаграждение, всё его внимание [сосредоточено] лишь на вознаграждении. И он всегда смотрит, как работать меньше, а зарабатывать больше.

Тогда как если работа и вознаграждение осуществляются в одно время, эта работа не называется усилиями, чтобы мы могли сказать, что он желает избавиться от этой работы, ведь работа и вознаграждение находятся в одном месте и в одно время, так как он наслаждается службой важному человеку.

И согласно этому выходит, что усилия в Торе и заповедях [ощущаются], лишь когда он несет бремя Торы и заповедей, как носильщик, который несет багаж ребе и не знает важности ребе, и тогда он постоянно торгуется и хочет большей оплаты, чем то, что ребе платит ему за его труды, как сказано выше в примере о Любавичском ребе. Иными словами, хасид, берущий багаж, который ребе дает ему, поскольку этот хасид знает важность и величие ребе, то он не хочет от ребе никакой платы. Ведь величина вознаграждения измеряется тем, насколько он осознает величие и важность ребе, – настолько он получает дополнительное вознаграждение. Ибо хотя от природы [у нас] есть большое наслаждение, когда мы служим важному человеку, однако, безусловно, существует также и разница в важности. Ведь если человек служит самому важному человеку в городе, хотя у него и есть наслаждение, но это несравнимо с тем, когда он знает, что служит самому важному человеку в стране. И, тем более, он испытывает самое большое наслаждение, если он знает, что служит самому важному человеку в мире, ибо [тогда] наслаждение его безгранично.

Получается, что то, что человек прилагает усилия в Торе и заповедях, вызвано тем, что у нас отсутствует важность и величие Творца. И это на языке книги Зоар называется, что все наши мысли должны быть только о том, чтобы «поднять Шхину из праха», ведь вся духовность у нас находится в состоянии скрытия лика, ибо мы не чувствуем важность нашей работы, то есть не чувствуем важность того, для кого мы работаем, кому мы служим. Поэтому, когда мы преодолеваем в работе, тогда эта работа происходит по принуждению, и это называется «усилиями», поскольку вознаграждение не находится в месте работы.

Иными словами, работая по принуждению, он ожидает получить вознаграждение спустя какое-то время и в другом месте. А поскольку вознаграждение отдалено от времени работы, у него есть время думать, что сейчас он работает, а потом он получит вознаграждение, и тогда есть время, когда присутствует состояние работы. И это называется усилиями. Тогда как, если он чувствует важность этой работы, то есть он чувствует, кому он служит, тогда вознаграждение находится в месте работы. Такая работа не называется усилиями, так как работа и вознаграждение находятся в одно время и в одном месте, и это не называется усилиями.

И это можно узнать, как сказано выше, ведь здесь, когда работа и вознаграждение находятся в одном месте, получается, что сама работа и является целью. Поэтому он не захочет отказаться от этой работы. Ведь, как правило, от цели не отказываются, отказываются лишь от средств. Поэтому, когда вознаграждение и работа находятся в одном месте и в одно время, человек не может отказаться от этой работы, ибо, если он откажется от работы, он откажется и от вознаграждения, так как они находятся в одном месте.

Тогда как, если человек работает грузчиком, как в вышеприведенном примере, поскольку там есть усилия, ибо работа и вознаграждение находятся в двух [разных] местах, человек хочет отказаться от усилий, которые являются лишь средством для [получения] вознаграждения, и хочет вознаграждение. Например, человек работает, чтобы обрести будущий мир, тогда он готов отказаться от работы, если ему дадут будущий мир без работы, – ведь ему нужна только цель, а не средства.

То же самое следует различать в подарке. Важный человек дает кому-то подарок. Получатель подарка различает в этом подарке два аспекта:

1. Что тот любит его, иначе он не дал бы ему подарка;

2. Сам подарок.

И тут тоже следует различать тот же аспект, то есть что является целью, а что является средством. А также определяющее значение имеет важность дающего. Если дающий – важный человек, любовь является целью, а подарок есть лишь средство, с помощью которого тут раскрывается любовь. Получается, что и здесь тоже он готов отказаться от подарка, но не от любви. В то же время, если дающий – простой человек, тогда подарок является целью, а любовь является средством, и он может отказаться от любви, ведь главное – чтобы он давал ему подарки. Выходит, что как дающий, так и получающий всегда производят тот же расчет важности человека.

Итак, до этого момента мы говорили о вознаграждении и работе, однако есть еще один аспект, а именно наказание. Иными словами, если он не исполняет Тору и заповеди, он получает за это наказание. Однако и здесь тоже следует различать, находится ли наказание в том же месте, где он нарушает закон, или наказание находится в другом месте и в другое время.

И возьмем, к примеру, вознаграждение и наказание в отношении законов государства. Тот, кто нарушает законы государства, получает наказание, но его наказание осуществляется не в том же месте и не в то же время. Человек, который украл чужое имущество, и известно, что это он украл, получает наказание – допустим, заключение под стражу или денежный штраф. Но всё это не в том же месте и не в то же время. А если неизвестно, что это он украл и т.п., он никогда не получит наказания.

То же самое происходит с нарушающими законы Торы. И, тем не менее, есть большая разница, между нарушающими законы Торы и нарушающими законы государства. В отношении явной части, то есть действий по исполнению Торы и заповедей, когда каждый человек может видеть, что делает другой, – в этой части преступление и наказание тоже не находятся в одном месте и в одно время. Ведь если человек совершил преступление, и есть свидетели, которые видели это, он получает наказание за преступление, которое совершил. Например, он ел свинину, и есть свидетели этого. Потом суд выносит постановление, что за это преступление ему полагается порка. Получается, что преступление и наказание происходят в разных местах и в разное время, подобно тому, как при нарушении законов государства.

Но в отношении работы человека, касающейся внутренней части Торы, которая называется «тайной частью», – тут как раз всё скрыто, ведь ни один человек не может видеть внутреннюю работу человека, ибо он не знает, что находится в сердце товарища. Если допустим, к примеру, приходит некий человек и говорит: «Я хочу сделать большое пожертвование для учебного заведения, в котором учат Тору. Но я хочу, чтобы в этом заведении в мою честь поставили большую каменную стелу, на которой будет написано, что я дал большое пожертвование, и чтобы в газетах опубликовали сообщение, что я дал такое большое пожертвование, чтобы куда бы я ни пошел, мне оказывали большой почет».

И тогда, конечно, можно сказать, что он большой филантроп, но нельзя сказать, что намерение его – именно поддержать изучающих Тору. Ведь тут к поддержке укрепления изучающих Тору примешено еще и тщеславие, которое называется любовью к себе. Но его истинное намерение скрыто от нас, поскольку, возможно, на самом деле он хочет только укрепить изучающих Тору, а чтобы те люди, которые получают от него деньги, не почитали его, он делает для них вид, как будто он на самом деле ищет почета, то есть хочет дать определенную сумму на благотворительность, потому что хочет сменить страсть к деньгам на страсть к почету, и его, разумеется, уважать не будут.

И это имеет место [в отношениях] между человеком и его ближним, где следует различать открытую часть и скрытую часть. А тем более между человеком и Творцом, где, безусловно, есть большое различие. А наши мудрецы сказали: «Всегда обязан человек заниматься Торой и заповедями, даже если в «ло лишма», потому что из «ло лишма» приходят к «лишма»»²⁵. И вот, в исполнении заповедей и в изучении Торы есть большая разница между открытой частью, то есть действием, и скрытой частью, то есть намерением. Ибо нет человека, который обладал бы способностью видеть намерение. Ведь в действии, которое он совершает между человеком и Творцом, никто не стоит посередине и не проверяет его намерение, так как каждый обычно занят собственными делами, и у него нет времени думать о расчетах другого. Получается, что о намерении думает только он сам. То есть, когда он работает в «ло лишма», то есть ожидает вознаграждения, тогда работа и вознаграждение не находятся в одном месте и в одно время. И тут [тоже], когда мы говорим о наказаниях, преступление и наказание не находятся в одном месте и в одно время, ибо наказание он получает, после того как он совершил преступление, а потом он получает наказание – наказание в этом мире или наказание в будущем мире. И это имеет место только в части «ло лишма».

В то же время у тех людей, которые работают над намерением, то есть смогли направить все свои действия ради отдачи, – у них вознаграждение и наказание находятся в одном месте и в одно время. Ибо то, что он не может направить свои действия на доставление наслаждения Творцу, является его наказанием, и он не нуждается в том, чтобы ему дали другое наказание, ибо нет у него бо́льших страданий, чем то, что он видит, что он еще далек от Творца.

А свидетельство этого – что у него нет любви к Творцу, так чтобы он желал почитать Его. И всё это из-за того, что он находится в состоянии «ахораим и скрытие» относительно Творца. Это больно ему, и это является его наказанием. Но тут же находится и его вознаграждение, если у него есть любовь к Творцу, и он хочет доставить Ему наслаждение. Однако это, как сказано выше, у тех, кто хочет прийти к работе только ради небес, а не в «ло лишма» – о них можно сказать, что наказание и вознаграждение находятся в том же месте и в то же время.

Однако в обычном мире наказанием называется, именно когда они находятся в разных местах, ибо в обычном мире исполнением Торы и заповедей называется открытая часть, то есть только [исполнение] в отношении действия, что называется «явным», поскольку в отношении действия всем ясно, что он делает и что он говорит. А в открытой части, как мы выяснили выше, и вознаграждение, и наказание находятся в разных местах.

И из всего сказанного выше теперь мы объясним слова книги Зоар, о которых мы задали 6 вопросов. Известно, что малхут называется «последней хэй имени Авая», называемой четвертой стадией прямого света, свойство которой – получение ради получения. И все исправления, которые мы должны произвести посредством Торы и заповедей, призваны исправить ее, чтобы свойство получения в ней было ради отдачи, и это называется «слиянием с Творцом». Тогда как, если намерение ее – не на отдачу, она становится далекой от Творца. И известно, что всё, что мы учим о высших мирах, говорится в отношении душ, как сказали наши мудрецы: «Сказал рабби Берехия: «Небо и земля были сотворены только благодаря Исраэлю, как сказано: «Вначале создал Всесильный»²⁶, но нет другого начала, кроме Исраэля, как сказано: «Исраэль – святыня Творца, начало Его урожая»²⁷»»²⁸.

Поэтому всё, что мы учим о высших мирах, – это лишь, чтобы души получили высшее благо, ведь, как известно, цель творения – насладить Свои создания. А чтобы исправить различие по форме, господствующее в малхут в отношении ее собственного свойства, которое называется получением ради получения, – ведь различие по форме ведет к разделению в духовном, – и в этом кли, называемом «малхут», являющемся кли всех душ, из которых сотворен Адам, он должен исправить это так, чтобы все получающие келим стали ради отдачи.

И изучи сказанное в Предисловие к книге Зоар, где говорится: «А чтобы исправить это разделение, заложенное в кли душ, Творец создал все миры и разделил их на две системы, как сказано: «Одно против другого сделал Всесильный»²⁹, представляющие собой четыре мира АБЕА святости и против них – четыре мира АБЕА скверны. … И забрал из них желание получать ради себя, и передал его системе нечистых миров АБЕА»³⁰.

«И низошли миры вплоть до действительности этого, материального, мира, то есть до места, в котором будет реальность тела и души, а также время испорченности и исправления. Ведь тело, то есть желание получать для себя, происходит от своего корня в замысле творения, как сказано выше, и проходит через систему всех миров скверны, как сказано: «Диким ослом рождается человек»³¹, и остается в порабощении этой системы до тринадцати лет. И это время испорченности. А благодаря занятиям заповедями, начиная с тринадцати лет, когда он занимается для того, чтобы доставить наслаждение своему Создателю, он начинает очищать желание получать для себя, в нем заложенное, постепенно изменяя его на «ради отдачи», и этим он постепенно притягивает святую душу от корня ее в замысле творения. И она проходит через систему святых миров и облачается в тело. … И он всё больше и больше обретает и постигает ступени святости, [исходящие] из замысла творения, находящегося в Бесконечности. Пока они не начинают помогать человеку изменить его желание получать ради себя, чтобы оно всё целиком стало получением ради доставления наслаждения своему Создателю»³².

И согласно тому, что он [то есть Бааль Сулам] приводит в Предисловии к книге Зоар, мы видим, что во всём, что мы говорим о высших мирах, говорится только о том, что касается душ. Поэтому то, что мы говорим, что малхут отдалилась от имени Авая, – это лишь относительно душ, которые должны исправить ее, чтобы она соединилась с именем Авая, ибо она отдалилась относительно душ.

Но когда человек принимает на себя бремя высшей малхут выше знания и находится в свойстве отдачи, что вызывает в корне человека, то есть в малхут, чтобы она тоже пришла к свойству отдачи, а это является подобием по форме, – тогда считается, что малхут, которая была далека от Дающего в плане различия по форме, а сейчас, когда человек занимается отдачей, называемой подобием по форме, считается, что малхут приблизилась к имени Авая, то есть к Дающему. И в этом смысл слов: «Вернется хэй к вав». Ведь йуд-хэй-вав называются 9 первыми, что является свойством дающего, а буква вав называется передающей в малхут, ибо сейчас малхут находится в свойстве дающего, как вав. И потому книга Зоар называет малхут именем «хэй». Это ответ на первый вопрос, который мы задали.

С одной стороны, от корня малхут, – которая является корнем творений, ибо малхут по своему корню называется «получающей ради получения», – от этого свойства происходит свойство смерти. Ведь из-за получения мы отделяемся от Источника Жизни. Поэтому отсюда происходит свойство смерти. Поэтому малхут называется Древом Смерти. Как сказано в книге Зоар: «Сказал рабби Иеуда: «Сказал рабби Хия: «Писание свидетельствует, что [благодаря] каждому, кто дает милостыню бедным, пробуждается Древо Жизни, то есть Зеир Анпин, чтобы добавить жизнь Древу Смерти, то есть малхут. И тогда есть жизнь и радость наверху, то есть в малхут»»»³³.

Таким образом, мы видим, что, с одной стороны, малхут называется Древом Смерти, – а именно, как сказано выше, со стороны ее корня. Но когда души занимаются отдачей, она пребывает в подобии по форме, и тогда от нее уходят сокращение и скрытие, которые пребывали над ней, и именно отсюда, то есть от малхут, в мир устремляется жизнь. И с этой точки зрения малхут называется «жизнью».

И этим мы объяснили второй вопрос: почему малхут называется жизнью, ведь малхут называется Древом Смерти? И ответ состоит в том, что после того как мы исправляем ее в свойстве «действие снизу пробуждает действие свыше»³⁴, то есть действиями, которые производят нижние, они пробуждают высшие корни и благодаря этому вызывают единение Творца и Его Шхины, а от этого единения в мир нисходит жизнь.

И вот, третий вопрос: почему малхут называется «устами Творца»? Мы видим в материальном, что уста раскрывают то, что у него в мысли. Авая называется свойством милосердия, что означает, что Творец дает благо и наслаждение творениям. А когда малхут называется жизнью, – что происходит, когда нижние занимаются отдачей, – тогда от малхут исходит высшая жизнь. Ведь цель творения называется «свет хохма», то есть свет жизни, и когда малхут раскрывает это, малхут называется устами Творца, ибо она раскрывает замысел творения, состоящий в том, чтобы наслаждать Свои создания.

И отсюда перейдем к объяснению того, что мы спросили в четвертом вопросе: что значит, что сказано: «И поскольку она [то есть малхут] пребывает над головой человека, человеку запрещено проходить 4 локтя с непокрытой головой»¹²? Ведь известно, что малхут называется верой, а вера всегда пребывает выше знания. А головой человека называется его разум. И отсюда получается, что высшая малхут, которую надо принять на себя, должна быть выше знания и разума. Поэтому считается, что малхут над головой человека. Поэтому «запрещено проходить расстояние в четыре локтя с непокрытой головой. Ведь если она уйдет от пребывания над головой человека, жизнь сразу же уйдет от него»¹². А «непокрытая голова» означает, что малхут, то есть свойство веры, не пребывает над его разумом и знанием, как сказано выше, что верой называется, когда она выше его головы, то есть выше знания. А поскольку у него нет веры, свет жизни, который приходит от малхут, несомненно, уходит от него, как сказано выше. Ведь малхут называется жизнью только при исправлении отдающих келим. Тогда как в получающих келим малхут называется Древом Смерти, поэтому жизнь уходит от него.

А пятый вопрос: почему малхут называется «образ Творца»? Это вызвано тем, что «образ» 'тмуна́' означает, как принято говорить: я хочу знать общую картину 'тмуна' всего происходящего. Поэтому, когда хотят знать общую картину духовного, нам говорят: «Образ Творца видит он»⁹. То есть [способность] увидеть общую картину духовности зависит от того, насколько он удостоился свойства веры в Творца, а вера выражается в разуме и сердце. И согласно той вере, которой он удостоился, он и получает вышеупомянутую картину. Поэтому, из-за того, что малхут называется верой, она называется «образом Творца», указывая на то, что какова его вера, так он и получает картину духовного.

Точно также, используя тот же подход, мы сможем объяснить шестой вопрос: что означает, что малхут называется «подобие» 'це́лем', как сказано: «Только в подобии будет ходить человек»¹⁰? Ведь «подобием» тоже называется свойство веры. Ибо солнцем называется знание, а тень 'цель' – это свойство, скрывающее солнце. И это свойство веры, которое называется облачением, и если у человека есть это облачение, в него облачается высший свет, как сказано в книге Зоар: «Если уходит подобие, уходят и мо́хин, а каково подобие, так облачаются и мохин»³⁵.