Логика обязывает думать, что, как мы видим, когда человек задает вопросы? Когда у него есть недостаток. И он задает вопросы, почему он должен страдать от того, что у него нет того, чего, как он понимает, ему недостает. И он предъявляет претензии и требования к Творцу, и спрашивает, почему он должен терпеть страдания. Но когда человек находится в состоянии, в котором у него есть все блага, какие вопросы можно задать, когда он чувствует себя в состоянии свободы, и он не порабощен ничем, чтобы чувствовать, что та вещь, которой у него нет, заставляет его страдать, и он мог бы спросить: «Почему?»

В таком случае следует понять, почему именно в канун Песаха, праздника свободы, мы задаем вопросы. И они называются четырьмя вопросами, то есть четыре раза «Почему?» Именно, когда у нас нет ни в чем недостатка. И как говорит великий Ари, канун Песаха – это большее совершенство, чем канун субботы, как он говорит, что в канун субботы происходит подъем малхут в мохин де-нешама, тогда как в канун Песаха малхут поднимается в мохин де-хая, подобно субботнему дню, см. «Врата намерений» 'Шаар а-Каванот'. В таком случае надо понять, почему именно в момент совершенства мы задаем вопросы. Этому, наверняка, есть много объяснений, а мы объясним это в плане духовной работы.

Известно, что наша работа в Торе и заповедях, которая дана нам, – это для того, чтобы с их помощью мы исправили себя, чтобы быть достойными получить благо и наслаждение, потому что для этого и был создан человек, ведь, как известно, цель творения – насладить Свои создания. Однако, для того чтобы не было состояния стыда во время получения наслаждений, которое происходит из-за того, что всякая ветвь желает уподобиться своему корню, а поскольку корень, как сказано, – отдающий творениям, существует различие по форме между Дающим и получающим, и это вызывает в нас состояние стыда.

Поэтому, чтобы исправить это, произошло сокращение и скрытие Высшего управления. Иными словами, благодаря тому, что произошло сокращение и скрытие, возникло место, и в этом месте мы настолько далеки от Творца, что это вызывает в нас недостаток понимания, что Творец управляет Своими творениями. И как сказано в Предисловии к ТЭС: «Если бы Управление … было явным, так что, например, съевший то, что запрещено, задохнулся бы сразу же на месте, а совершающий заповедь находил бы в ней неописуемое наслаждение, подобное самым изысканным наслаждениям этого материального мира, какой глупец стал бы тогда думать о том, чтобы хотя бы попробовать то, что запрещено, зная, что из-за этого он тут же расстанется с жизнью … или медлил бы с большим материальным наслаждением, идущим к нему в руки, не беря его»¹. Получается, что сокращение и скрытие, которые произошли, чтобы исправить состояние стыда, являются для нас причиной всех усилий и отдаления от Творца.

Отсюда следует, что сокращение и скрытие произошли для пользы нижнего. В таком случае нечего задавать вопросы об управлении, почему Творец ведет себя с нами таким образом, как это предстает перед нами, и мы не видим блага и страдаем от изгнания и нищеты и т.п. То есть у каждого есть претензии к Творцу, почему Он управляет в неявном для нас виде, и это только благо.

Поэтому нельзя злословить об управлении Творца и о том, как Он управляет творениями, а мы должны верить верой выше знания, что именно так, как это предстает перед нами, так это и должно быть, а в том, что мы чувствуем, мы должны идти путями Торы, как указали нам мудрецы, как следует держать себя в отношении всех тех чувств, которые мы испытываем, говоря о них в вере выше знания, что «есть глаза у них, но не увидят они»², как сказано в статье 1943 года³.

А запрет злословия известен, но принято считать, что злословие – это плохо, когда оно имеет место между человеком и его товарищем, а на самом деле, главное злословие – между человеком и Творцом. Как сказано: «Моше застал деяние змея, который злословил на Творца своего, как сказано: «Ибо знает Творец, что в день, когда станете есть от него, откроются ваши глаза, и будете вы, как Творец, ведающими добро и зло»⁴»⁵.

И из сказанного поймем, в чем вся тяжесть [греха] злословия, – больше, чем всех остальных вещей, – поскольку главное злословие происходит от змея, который злословил о Творце, сказав ему [то есть Адаму]: «То, что Творец повелел тебе не есть от Древа Познания, чтобы это оставалось в тайне и скрытии», – об этом сказал ему змей: «Не нужно слушаться того, что Он сказал тебе, что Древо Познания должно оставаться в скрытии относительно нижних». Он же заявлял, что всё должно быть явным. И это и было злословием змея. Выходит, что заявлять об Управлении, что Творец управляет творениями в неявном виде, – это нехорошо.

И действительно, скрытие произошло, только для того чтобы у творений была возможность получить благо и наслаждение без стыда. А это может быть только благодаря тому, что творения будут получать всё ради небес, то есть всё получение будет ради отдачи. Получается, что злословие змея не было частностью, а он говорил обо всем исправлении, которое происходит с малхут, чтобы происходящие от нее нижние могли прийти к слиянию, называемому подобием по форме, в чем и будет состоять исправление, позволяющее им получить благо и наслаждение без всякого дискомфорта, именуемого стыдом.

Для этого исправления нам были даны Тора и заповеди, чтобы благодаря им можно было бы выйти из эгоистической любви, являющейся свойством отделения от Творца. И можно было бы прийти к подобию по форме, как сказали наши мудрецы: «Я создал злое начало и создал Тору в приправу к нему»⁶. А согласно злословию змея, он говорил, что управление должно быть явным, и всё должно быть открытым, хотя Творец ясно сказал Адаму: «От Древа Познания не ешь»⁷, – ибо это свойство должно быть скрыто, и только в Гмар Тикуне будет возможность осветить его, и об этом змей тоже сказал ему, чтобы он не слушался Творца.

Другими словами, не то что Творец сделал это во благо человека, – чтобы Его управление творениями в свойстве «Добрый, Творящий добро» не было явным, – а по другим соображениям. Выходит, что злословие змея было делом общим. Другими словами, все исправления, которые мы должны сделать с помощью Торы и заповедей, – он сказал, что это не для человека.

Поэтому запрет злословия самый строгий из всех запретов, ведь он является общим правилом всей Торы, то есть с этим злословием все произведенные исправления не могут быть исправленными. А поскольку есть такой строгий запрет [злословия] между человеком и Творцом, запрет [злословия] между двумя людьми тоже очень строгий. Как мы говорили по поводу «Возлюби ближнего как самого себя», как сказал рабби Акива, это великое общее правило всей Торы.

Получается, что тот, кто злословит, делает действие обратное правилу «Возлюби ближнего как себя». Поэтому злословие между двумя людьми – это тоже общее правило, и потому этот запрет настолько строг.

И из сказанного следует объяснить слова мудрецов: «Сказал рав Йеуда, сказал Рав: «Адам Ришон был вероотступником»»⁸. И объясняет Раши: «Был вероотступником – склонялся к идолопоклонству». И это очень трудно понять, ведь Адам Ришон разговаривал с Творцом. Как же может быть, что тот, кто разговаривает с Творцом, был вероотступником, чтобы сердце его склонялось к идолопоклонству? Ведь Творец разговаривал с ним, как же может быть у него какая-то ошибка – до такой степени, что сердце его склонялось к идолопоклонству?

А дело в том, что, как сказано выше, Творец сказал ему, что Древо Познания должно оставаться в скрытии, и нельзя раскрывать его до Гмар Тикуна. А когда змей пришел к нему и сказал не слушаться Творца в том, что Творец скрывает от него то великое наслаждение, которое заключено в Древе Познания, – то, что он принял близко к сердцу злословие змея, называется, что он был вероотступником.

И как объясняет Раши, сердце его склонялось к идолопоклонству, другими словами, сердце его склонялось к тому, что сказал ему змей, что лучше будет, если управление миром будет явным, как советовал ему змей. И это называется «вероотступник» – тот, кому не нравится управление Творца. То есть он думал согласно совету змея, что если Древо Познания будет раскрыто, – и он имел в виду, что управление будет явным, – тогда будет много совершающих святую работу по вышеназванной причине, то есть все будут исполнять Тору и заповеди, потому что всё будет облачено в разум внутри знания, а не то, что всё должно быть выше знания.

Другими словами, «Древо Познания» означает, что всё будет раскрыто внутри знания. И на это было повеление, чтобы он не ел, то есть чтобы наша работа по отношению к Творцу была бы выше знания, а не внутри знания, несмотря на то что разум подсказывает, что если бы всё было облачено внутрь знания, работающие на Творца умножились бы.

И это называется злословием змея, который говорил зло об Управлении. Ведь то, что Творец сделал так, чтобы работа Творца была в свойстве веры выше знания, не означает, что Творец не мог сделать всё внутри знания, но мы должны верить, хотя и не понимаем этого, что такое управление лучше всего. И так сказал мой отец и учитель – что Творец выбрал путь веры выше знания, потому что Он знает, что это самый удачный путь, и с помощью него у нижних будет возможность достичь цели, называемой слиянием с Творцом, то есть состояния подобия по форме, именуемого получением ради отдачи.

И хотя о грехе Древа Познания говорится на высоких ступенях, что это означает свет Гмар Тикуна, как это объясняется в «Предисловии к Паним Масбирот», в любом случае, что касается нашей работы, следует объяснить, как сказано выше. То есть тот, кто злословит об Управлении, говорит, что он не желает верить, что управление Творца творениями осуществляется свойством «Добрый, Творящий добро», и нужно верить в это выше знания.

Вместо этого человек говорит, что если Управление будет явным, то есть если он увидит в своем разуме, что Творец действует на все творения свойством «Добрый, Творящий добро», и чтобы это было внутри знания, только таким образом, он способен исполнять Тору и заповеди. И это происходит в силу греха Древа Познания, то есть человек хочет идти именно внутри знания, и не верить выше знания. Поэтому, когда он не верит в свойство «Добрый, Творящий добро», получается, что он злословит о Творце. И этот корень был заложен в тот момент, когда змей, говоря с Адамом Ришоном, злословил о Творце, как сказано выше.

А то, что человек хочет идти внутри знания, называется «грех Древа Познания». И этот грех раскрывается в двух видах. То есть отсюда мы должны задать два вопроса:

Вопрос Фараона, который спросил: «Кто этот Творец, которого я должен слушаться?» Ведь и вообще ему тяжело поверить во что-то, идущее вразрез с [его] разумом. И отсюда следует еще одна вещь, а именно вопрос
Почему человек должен работать ради Творца, а не ради собственной выгоды? Ведь он спрашивает: что я выиграю от того, что буду работать ради Творца, а не ради собственной выгоды?

И из сказанного поймем то, что мы видим, что даже после того, как человек преодолел [себя] и сказал, что он принимает на себя идти путем истины и начинает следовать вере мудрецов, разум подсказывает, что каждый день он должен продвигаться и идти вперед, а человек видит, что происходит прямо наоборот – каждый день он идет назад. В таком случае, разум заставляет человека сказать, что эта работа, то есть работа в свойстве отдачи, – не для него, а это – работа, предназначенная для избранных, и он понимает, что ему лучше убежать с поля боя. А что ему говорят? Что он снова должен идти верой выше знания, не обращая внимания на то, что указывает ему делать его знание [то есть разум]. И как сказано в статье [Бааль Сулама] 1943-го года «Вера в учителя»³, человек не способен видеть своего истинного состояния, а должен идти выше знания, и только таким образом можно прийти к цели, состоящей в том, чтобы удостоиться слияния с Творцом.

Однако следует понять, зачем человеку дают ощутить внутри знания, что он находится в состоянии, когда он идет назад, а не вперед. То есть зачем человек должен чувствовать, что он находится в состоянии падения? Какая от этого польза? И мы видим, что во время состояния подъема, то есть когда у него есть устремление к духовному, на наслаждения этого мира, за которыми весь мир гоняется, чтобы достичь их, он смотрит, как на вещь, созданную без всякой надобности, другими словами, было бы лучше если бы Творец создал все творения, чтобы они наслаждались духовными вещами. В таком случае, что же выигрывает человек от тех мыслей, которые приходят во время падения? Ведь после каждого подъема он приходит к падению. Поэтому человек всегда спрашивает, какова [конечная] мера подъемов и падений, и зачем это вообще нужно. Ведь было бы лучше, если бы человек оставался в состоянии подъема.

Однако ответ состоит в том, что невозможно оценить никакую вещь, не зная ее важности. Иными словами, есть правило, что наслаждение, которое человек испытывает от какой-либо вещи, зависит от ее ценности. И иногда бывает, что человеку дают нечто ценное, и если бы он умел оценить это, он мог бы получить от этого большое наслаждение, а из-за того, что он не знает важности этой вещи, он не может насладиться ею, больше чем то, как он понимает ее важность.

Например, если человек купил какой-то предмет, какую-нибудь книгу, которая не выглядит красиво, а та же, книга, изданная заново, стоила дороже, а из-за того, что у него не было много денег, он купил эту книгу. И продавец тоже не знал ее ценности, поэтому продал ему ее по низкой цене. А через некоторое время какой-то человек вошел к нему в дом и, увидев эту книгу, сказал, что так как эта книга издана триста лет назад, и в мире есть только три экземпляра этой книги, она стоит очень дорого. Выходит, что сейчас, когда он услышал, что у этой книги есть большая ценность, он начинает наслаждаться ею.

И вывод отсюда – что у нас нет разума, позволяющего оценить важность подъема. Другими словами, у нас нет разума, чтобы понять сколько стоит одно мгновение [состояния], когда у нас есть силы верить в Творца и когда у нас есть некоторое ощущение величия Творца, ведь в состоянии подъема у нас есть стремление отменить себя перед Ним без всякого разума и мнения, просто как свеча перед факелом.

И как бы то ни было, [если мы не можем оценить важность подъема], мы не можем насладиться от того, что Творец приблизил нас, дав нам небольшое приближение, от которого мы должны ощутить радость и подъем духа, которые оно [это приближение] должно принести нам. Однако поскольку у нас нет важности, чтобы оценить это, мы не можем насладиться этим больше меры [существующей] важности, как говорится в вышеприведенном примере.

Поэтому нам даются падения, чтобы у нас была возможность научиться важности подъемов, как сказано: «Как преимущество света [постигаемое] из тьмы»⁹, – ибо именно благодаря падениям человек может начать узнавать и ценить подъемы. И тогда он может наслаждаться подъемами и прийти к ощущению «что они жизнь наша и долголетие наше»¹⁰. Вместе с тем, когда человек не знает потребности в вере, потому что думает, что заниматься Торой и исполнять заповеди достаточно для него, чтобы быть в числе служащих Творцу, ему не дают свыше падений, чтобы оценить подъемы.

Ведь его работа – во внешней части, то есть у него нет намерения входить во внутреннюю часть, то есть у него нет намерения полностью отменить себя перед святостью, где «святой» означает «обособленный» и «отделенный от себя», как сказано: «Святы будьте, ибо свят Я»¹¹, и тогда нет никакой власти, кроме власти Творца, поскольку нижний желает отменить себя перед корнем, и всё, что он понимает, для чего стоит жить, – это только ради Творца.

А чтобы человек не хотел жить, иначе как для того, чтобы от этого была радость Творцу, для этого человек должен найти для себя большую веру в величие Творца, чтобы ему было выгодно отменить себя ради Творца. И ему недостаточно той веры, которую он получил во время воспитания. На той вере, которую он получил во время воспитания, он способен работать и исполнять Тору и заповеди во всех тонкостях и деталях. И это потому что он не должен отменять себя перед Творцом. А он просит у Творца: раз он выполняет Тору и заповеди, которые Творец заповедовал нам через Моше, учителя нашего, пусть за это Творец исполнит все его желания.

Ведь он верит в вознаграждение и наказание, и он уверен, как сказали наши мудрецы: «Если ты много учил Тору, тебе дают много вознаграждения. И надежен работодатель твой, что оплатит тебе труды твои»¹². Поэтому, поскольку основа его воспитания, которая обязывает его исполнять Тору и заповеди, зависит от вознаграждения, а не от Дающего вознаграждение, получается, что он не обязан заниматься величием веры в Творца, а [он занят] величием или ничтожностью вознаграждения. Поэтому тут нет подъемов и падений, связанных с верой в величие и важность Творца, а тут речь идет только о том, что он занимается Торой и заповедями или ослабел в исполнении, потому что не всегда верит в вознаграждение.

И это приводит занимающихся Торой и заповедями ради получения вознаграждения, которые иногда находятся среди не верящих в вознаграждение и наказание, к тому, что эти последние могут повлиять на такого человека своими мыслями. И эти приводит их, страшно сказать, к тому, что они могут даже совершенно отдалиться от иудаизма. Поэтому они тоже должны не входить в контакт с людьми, свободными в своих мнениях, поскольку они приносят им чужие мысли, связанные с верой в вознаграждение и наказание. Однако, как правило, у тех, кто занимается в «ло лишма», не бывает подъемов и падений. Другими словами, нет необходимости, чтобы у них были падения.

Иначе с теми людьми, которые хотят работать, исходя из важности Творца, и которые все время должны усиливаться в вере в важность и величие Творца, поскольку только важность и величие Творца заставляет их исполнять Тору и заповеди, чтобы прийти к слиянию с Творцом. Эти люди должны все время взвешивать и оценивать величие Творца.

И они должны всегда ценить, что если у них есть какая-та связь с духовностью, это потому что Творец приближает их, а сами по себе они не способны сделать ничего, если не видят, что от этого будет польза им самим. Получается, что главная работа – в том, чтобы отменить себя, а это против природы, и к этому можно прийти только благодаря спасению со стороны Творца.

Получается, что во время подъема человек думает, что это уже естественно, и у него уже нет никакой надобности, чтобы Творец помогал ему. Поэтому произошло исправление, называемое падениями, когда человеку все время показывают величину его силы – что он способен сделать самостоятельно; и как он видит, что его выбрасывает из того состояния, когда он думал, что он уже человек, а не подобен животным, которые работают ради собственной выгоды. И человек даже не ощущает, что его хотят отбросить в такую низость, и вдруг после этого он видит, что находится в самом низу.

Однако во время падения он не видит, как начинает опускаться, ведь во время падения он остается без сознания, и только после того как упал, ему снова приходит помощь свыше, и ему сообщают: «Знай, что сейчас ты находишься в падении». А до того, как ему сообщают, когда он находится в бессознательном состоянии, он ничего не знает. Однако и этому человек тоже должен верить, что это так, то есть что и знание это не приходит само по себе.

Тем не менее, человек должен знать, что эти падения даны ему, чтобы из них научиться ценить состояния подъема. Однако в состоянии падения человек не способен научиться из этого ничему. И только в состоянии подъема у него есть возможность сделать истинный расчет и сказать: «То, что я сейчас нахожусь в состоянии веры, это пришло ко мне от Творца, иначе я сразу же упаду в состояние эгоистической любви», – а если он не делает этого расчета, его сейчас же выбрасывает; и воздать благодарение Творцу за то, что Он приблизил его. Получается, что невозможно достичь истинного наслаждения от приближения к Творцу, если не уметь ценить это, как сказано выше, «как преимущество света [постигаемое] из тьмы»⁹.

Получается, что для того чтобы творения получили благо и наслаждение и почувствовали это, должны были произойти все эти падения, называемые состоянием изгнания. И это называется «Шхина в изгнании» или «Шхина во прахе», и только благодаря этому у человека будут келим, чтобы почувствовать благо и наслаждение.

И из сказанного поймем, почему [вопросы задают] именно в состоянии свободы, то есть в канун Песаха, представляющий собой верх совершенства, как пишет Ари, что у малхут есть тот же гадлут, как будто у нее есть мохин де-хая, и это происходит в канун Песаха. Ответ: именно во время подъема, когда задумываются о том, какие у них были падения, можно ощутить важность подъемов. А иначе, это подобно тому, что человеку дают вещь, стоящую целое состояние, а он пользуется и наслаждается ею, так как будто она стоит какой-то грош.

Получается, что именно в состоянии свободы есть возможность задать вопросы, то есть не имеются в виду сами вопросы, а вопросы нужны, чтобы понять объяснения. И это, как сказал мой отец и учитель по поводу стиха: «Говори же во услышание народа: пусть попросит каждый у ближнего своего»¹³. И объясняет Раши: «Предупреди их об этом, чтобы тот праведник … не сказал: «...и будут порабощать их и истязать их»¹⁴ Он исполнил применительно к ним, однако «а затем они выйдут с большим достоянием»¹⁵ не исполнил»¹⁶. И спрашивается: неужели, если Творец хочет дать народу Исраэля большое достояние, Он, Творец, не может дать им, а должен сказать народу Исраэля, чтобы они занимались обманом, испрашивая келим 'посуду' у египтян, «посуду серебряную и посуду золотую»¹³.

И он ответил, что когда Творец сказал Аврааму: «Чтобы дать тебе эту землю во владение»¹⁷, – Авраам спросил: «Как я узнаю, что я буду владеть ею?»¹⁸ «И сказал Он Авраму: Знай же, знай, что чужим будет потомство твое на земле, не им [принадлежащей] … а затем они выйдут с большим достоянием»¹⁹. И он спросил: что́ мы видим в ответе Творца на вопрос Авраама: «Как я узнаю?», – что благодаря тому, что будут они на земле, не им принадлежащей, то есть будут в изгнании, Аврам уже должен быть уверен, что они унаследуют эту землю?

И он сказал: поскольку нет света без кли, то есть нет наполнения без хисарона, а Авраам сказал Творцу, что он не видит, что они будут нуждаться в таких больших светах, которые называются «земля Исраэля». Поэтому Творец сказал ему: благодаря тому, что они будут в изгнании, и будут просить Творца, чтобы Он вывел их из изгнания. А каким образом Он выводит их? Это происходит только с помощью больших светов, ибо «свет в ней возвращает к источнику»²⁰, – таким образом, у них уже будет потребность в больших светах.

И это он объяснил – что поэтому Творец сказал, чтобы они попросили (взаймы) келим у египтян, то есть чтобы они взяли вопросы египтян только лишь взаймы, то есть для того чтобы получить света. А потом они вернут им эти келим, то есть что они взяли их вопросы, чтобы понять ответы. И это, как сказано выше, потому что невозможно понять свет, иначе как из тьмы. Поэтому все вопросы имеют место именно в состоянии свободы, как сказано выше.

Бааль Сулам, Предисловие к ТЭС, п. 43.↩
Псалмы, 115:5.↩
Бааль Сулам, Шамати, статья 40.↩
Берешит, 3:5.↩
Шмот Раба, 3:12.↩
Трактат Кидушин, 30:2.↩
См. .Берешит, 2:17.↩
Трактат Санедрин, 38:2.↩
Коэлет, 2:13; Зоар,Тазрия, п. 105.↩
Из вечерней молитвы, «Аравит», в субботу. В молитве говорится о словах Торы и заповедях Творца.↩
Ваикра, 19:2.↩
Трактат Авот, 2:16.↩
Шмот, 11:2.↩
Берешит, 15:13.↩
Берешит, 15:14.↩
Шмот, 11:2. Комм. Раши.↩
Берешит, 15:7.↩
Берешит, 15:8.↩
Берешит, 15:13-14.↩
Мидраш Раба, Эйха, Предисловие, п. 2.↩